Москва глазами переписчика

Столицу населяют пенсионерки, бюджетницы и чиновницы.
?Здравствуйте, это перепись населения, будете участвовать?? Мы работаем в одном из спальных районов юго-востока Москвы, ?где пятиэтажки не сломал Лужков?. Наш участок ? 8 домов, то есть 640 квартир. Лифтов здесь не предусмотрено. В бригаде 4 человека, однокурсники одного из столичных вузов. С тяжеленными, разваливающимися на ходу портфелями нам положено таскаться от двери к двери с 9 утра до 9 вечера. 10 дней без выходных и перерывов на обед.

За это каждый из нас получит по 5500 рублей. Как написано в договоре, в эту сумму включены ?расходы на транспорт и на питание?. После вычитания этих расходов нас можно было бы считать волонтёрами ? если бы не одно но. В родном институте нам объявили ? ?не будете участвовать в переписи ? отчислим?. Наша будущая специальность ? ?специалисты по связям с общественностью?, но практикой общения с социумом это назвать сложно.

В день ? если повезёт ? мы переписываем 30-35 квартир. На четверых. Кому-то везёт больше, кому-то ? меньше. От профессионализма или навыков общения тут мало что зависит. Москвичи ? люди мнительные, трусливые, шарахающиеся от каждой тени. Звоню в очередную квартиру. За дверью ? негромкие шаги, сопение, шуршание. ?Откройте, пожалуйста, это перепись?, ? в 5 случаях из 10 признаки жизнедеятельности за перегородкой полностью прекращаются.

Поведение остальных тоже шаблонное ? часть граждан пытается поговорить со мной через дверь, некоторые выходят интервьюироваться на лестничную площадку. В квартиру пускают очень немногие. Естественно, требуют предъявить удостоверение, паспорт и атрибутику. При том, что изготовить себе такое удостоверение ? 10 минут работы. Особо дотошные звонят начальству, в управу района, выясняют, а вдруг мы самозванцы?

Стоит признать, для подозрительности и недоверия есть определённые основания. Вопросы переписи ? очень и очень личные. Особенно ? если сопоставлять с предыдущим опросом, который был в 2002 году. В прошлый раз собирали анонимные данные. То есть вопросы были похожие (несколько подробнее выясняли, в каких жилищных условиях обитают россияне), но фамилию имя отчество никто не спрашивал. Теперь ? это обязательное условие. В самой анкете ФИО нет ? зато у опросника есть обложка, куда мы старательно вписываем имена проживающих в каждой квартире.
Подробные вопросы про образование, работу и даты рождения родственников элементарно вызывают у людей затруднения. Общаемся, кстати, мы в основном с женщинами ? российские мужчины разговаривать с переписчиками считают ниже своего достоинства. Как правило, это тётки старшего поколения, лет сорока пяти ? шестидесяти. Вообще сложилось впечатление, что Москва в основном населена лицами женского пола предпенсионного и пенсионного возраста. Остальные половозрастные группы существуют в наших ?исследованиях? только виртуально ? со слов ?старшей по квартире?. Остальные обитатели квартир на глаза не показываются.

Среди переписываемых достаточно много ?бюджетниц? и ?работниц органов власти? (вопроса ?где вы работаете? нет, зато есть ?источник средств к существованию?, который почти все понимают буквально). Их не надо уговаривать участвовать в переписи ? они лучше нас знают, что требуется государству. Сложилось впечатление, что едва ли не половина женского трудоспособного населения так или иначе связана с работой на органы. ?А где я работаю, не скажу?, ? заявила одна ? ?Мы подписку давали?.

Со временем выявляются кое-какие закономерности. За деревянной, обшарпанной дверью либо никого нет, либо живут пенсионеры. Обстановка внутри квартиры бедная, даже убогая. Старая мебель, которую завезли сюда в год постройки дома, застарелая грязь, неприятные запахи портящихся продуктов, а также лекарств.

Железная дверь ? значит, квартира побогаче. Может быть, хозяева даже сделали ?евроремонт?. В тесных клетушках ? а квартиры в домах, которые мы обходим, очень маленькие, ?двушки? по 40 квадратных метров ? даже свежий интерьер не создаёт ощущения уюта. Это какая-то загромождённость вещами, хламом, предметами быта. Как жаловались в известном анекдоте ?кухня в бёдрах жмёт?. Развернуться вдвоём ? хозяйке и переписчику с портфелем ? элементарно негде.
Но больше всего сюрпризов скрывают двери, покрытые ?в лучшие времена? каким-нибудь утеплителем. Какая обстановка за ней, заранее не угадаешь. В одном из ?наших? подъездов такая дверь будто располосована сабельным ударом. Двумя этажами ниже свою отметку метр-на-метр оставил какой-то местный Зорро.

В управе нас инструктировали ? ?у нас есть карта ?красных? зон, в которые вам, переписчикам, лучше не соваться?. Карту так не дали. Про обещанных с экранов телевизоров участковых милиционеров даже речи не шло. И фонарики зажали ? ?ребят, извините, они ещё не распакованные?. Перепись подходит к концу, а их, видимо, до сих пор распаковывают.
Так или иначе, многие квартиры мы попросту обходим стороной. В нашей переписи не будет таджиков, живущих десятками в съёмных ?однушках?, как и прочих кавказцев и среднеазиатов. Соваться к ним, во-первых, страшно, даже вдвоём-втроём. Во-вторых, с ними очень сложно работать ? отвечают они плохо, не понимают вопросов. В-третьих ? в таких квартирах ужасно, запредельно грязно и очень сильно воняет. Стоять по часу, ни к чему не прислоняясь, поминутно борясь с приступами тошноты ? дураков нет.

Когда приступали к работе, больше всего было вопросов по пункту ?национальность?. На практике всё оказалось проще. Людей эта графа интересует крайне редко, на автомате пишешь ?русский?, не вдаваясь в подробности. Лишь изредка попадаются люди, озабоченные национальной принадлежностью. Одна тётенька просила записать её ?чисто русской?, хотя потом вспомнила, что в её жилах течёт толика немецкой крови. Другой, молодой парень, потребовал считать его ?тёмным эльфом? (раса персонажей фэнтези-сериала Роберта Сальваторе ? ?СП?).
Есть ещё один тип квартир, в которые мы никогда не заходим. Если обшарпанная дверь от лёгкого стука распахивается настежь, значит за ней, скорее всего, какой-нибудь притон. Есть на нашем участке и такое ?жильё? ? выбитые окна затянуты полиэтиленом, на лестничной площадке распространяется смрад: смесь нечистот, табака и алкоголя. Обитателей таких квартир наша перепись тоже игнорирует.

Каждый день с 9 утра до 6 вечера (работать позже бесполезно, да и сил не хватает) мы скачем от подъезда к подъезду по своему участку. За 5 дней переписи мы обработали около 200 квартир. Учитывая, что на нашем участке их 640, можно посчитать производительность труда переписчиков. Она, по правде говоря, никакая. Определённую надежду мы возлагали на выходные ? людям не надо будет идти на работу, все будут дома, тут-то мы их и застанем. Нет ? результат получился хуже, чем в будни.

Сейчас мы проходим наш участок по второму кругу, стучась в те квартиры, обитателей которых мы не смогли застать в предыдущий обход. На каждый подъём ? спуск ? обзвон уходит примерно час. В понедельник, скажем, успели обойти три дома по четыре подъезда в каждом. Улов ? по 2-5 квартир с подъезда.

Не сомневаюсь, что у других переписчиков в Москве ситуация не лучше. Какой результат мы все вместе дадим? Очевидно, что он будет очень сильно расходиться с реальностью. Предположим, что до конца всего мероприятия мы достучимся до обитателей ещё сотни квартир, хотя и в этом есть сомнения.

В итоге получится, что каждая вторая квартира в Москве ? нежилая. Что никаких гастарбайтеров и мигрантов тут нет. Что всё ?молчаливое большинство? ? это ?чисто русские?. Что средний россиянин живёт беднее и в более стеснённых условиях (чем больше обитателей в квартире, тем больше вероятность хоть кого-то застать). Что почти все, кто участвует в переписи ? это бюджетники, пенсионеры, или работники ?государственных органов власти?.
Финальное ощущение ? мы переписываем как раз тех, кто до сих пор ходит на выборы.

Источник: svpressa
Автор: Павел Переверзеев