Русские хореографы, обеспечившие триумф отечественного балета за рубежом
Начало ХХ века стало поистине триумфальным для русского балета за рубежом. У истоков нашего балета стояли иностранные танцмейстеры, когда же за рубежом этот вид искусства, казалось, изжил себя, приезд «Русских сезонов» Дягилева в Париж стал сродни сенсации. В дальнейшем русские хореографы совершили настоящую революцию в искусстве балета за границей. Многие из постановок того времени действительно вошли в историю мирового балета.
После окончания Императорского театрального училища в Петербурге Борис Романов стал настоящей звездой Мариинского театра. Он исполнял характерные партии в постановках, удивляя зрителя своей техникой. О его Шуте в «Щелкунчике», Лучнике в «Половецких плясках», Сатире во «Временах года», Пьеро в «Карнавале» и «Бабочках» и многих других ролях публика отзывалась с неизменным восторгом.
Вместе с тем Борис Романов мечтал о деятельности балетмейстера. В разных театрах он ставил миниатюры и одноактные балеты, в том числе и в антрепризе Дягилева. Огромное влияние на хореографа оказали в своё время постановки Михаила Фокина. Правда, первые шаги на этом пути были восприняты критиками весьма неоднозначно.
После эмиграции Борис Романов основал и возглавил Русский романтический театр в Берлине. Репертуар театра составляли камерные произведения и одноактные балеты, а вот финансовый успех этого предприятия оказался весьма сомнительным. Доходы театра были очень маленькими, и актёры стали уходить из труппы. После гастролей в Италии из 50 человек в театре осталось только 30.
Очень успешным был балет «Трапеция» на музыку Сергея Прокофьева, премьера которого состоялась в Тюрингии в 1925 году. Это была действительно революционная постановка, где впервые балетмейстер использовал цирковые номера и акробатические элементы в балетных сценах. Правда, спасти труппу от финансового краха спектакль уже не мог. После закрытия Русского романтического театра в 1926 году Борис Романов работал с труппами Буэнос-Айреса, Парижа, Милана, был главным балетмейстером Метрополитен-оперы в Нью-Йорке, служил в Чикагской опере и Миланском театре Ла Скала.
Он был не только артистом балета, в юности даже служил в Малом театре, впоследствии же танец целиком завладел жизнью Леонида Мясина. Предложение Дягилева о работе в антрепризе застало Мясина врасплох, однако он согласился. Дебютировал у Дягилева он сразу с главной роли в «Легенде об Иосифе», а вскоре уже самостоятельно поставил свой первый спектакль.
В 21 год Леонид Мясин выпустил первый в истории сюрреалистический балет «Парад» на музыку Эрика Сати, костюмы к которому разрабатывал и изготавливал из картона сам Пабло Пикассо. Это была своеобразная сатира на всё мировое искусство: угловатые, несколько неуклюжие движения танцоров, необычная музыка, в которой слышались не только инструменты, но и бытовые звуки вроде бьющегося стекла или стрекот печатной машинки. Реакция на столь смелую постановку была очень неоднозначной, однако среди шквала критики встречались и те, кто смог понять и оценить по достоинству революционную постановку.
После расставания с Дягилевым Леонид Мясин основал собственную студию, а после смерти последнего возглавил «Русский балет в Монте-Карло».
Он служил в Большом театре и в 19-летнем возрасте уже исполнял ведущие партии в классических постановках. Он выступал вместе со знаменитой Анной Павловой, покоряя сердца не только российского, но и зарубежного зрителя в Англии и Америке. В США он стал основателем и руководителем собственной труппы «All Star Imperial Russian Ballet», которая в 1910-1912 годах объездила с турами всю страну. После Михаил Мордкин вернулся в Москву, а в 1917 году стал режиссёром Большого театра.
В 1923 году он навсегда переехал в США, где основал школу русского балета и собрал собственную труппу «Mordkin Ballet», которая через 15 лет была преобразована в крупную профессиональную труппу – Американский театр балета.
Его уникальность, как танцора и балетмейстера, была в умении неподражаемо работать с реквизитом: Михаил Мордкин любил танцевать с бутафорией, обыгрывая её и усиливая эффект всего сценического действа.
В девятилетнем возрасте Георгий Баланчивадзе поступил в Императорское театральное училище, а уже в 17 был зачислен в труппу Государственного театра оперы и балета в Ленинграде, одновременно поступив в консерваторию. Вскоре он вместе с коллегами организовал экспериментальную группу «Молодой балет», где не только танцевал, но и выступал в качестве хореографа.
С гастролей в Германии, состоявшихся в 1924 году, молодой танцор решил не возвращаться. Сначала стал участником «Русских сезонов» Дягилева, поставив в антрепризе первые в мире неоклассические балеты «Аполлон Мусагет» и «Блудный сын» с уникальными ломаными движениями.
В Европе, а затем и в США, куда уехал талантливый хореограф, его знали все под именем Джорджа Баланчина. В США он основал Школу американского балета, изменив представление о танцовщицах, как об эфемерных созданиях. Его ученицы были гибкими и энергичными, напоминали на сцене скорее гимнасток, чем балерин.
Постановки Баланчина отличались серьёзной проработкой композиции и чувственным воплощением эмоций в танце. Он использовал музыку, которая изначально не предназначалась для танца, умело её обыгрывал, показывая мастерство танцоров, выступавших не в изысканных нарядах, а в простых облегающих костюмах. Сложным декорациям хореограф иногда предпочитал игру света и теней, используя сложнейшее сценическое освещение.
В США Джордж Баланчин основал две труппы: «Ballet Society» в 1946 и после неё «New York City Ballet» в 1948 году. Хореограф ушёл из жизни в 1983 году, однако и сегодня существует Фонд его имени, следящий за чистотой постановок балетов Баланчина. В России только три театра получили лицензии на его спектакли: Пермский, Мариинский и Большой.
Искривление позвоночника и деформированная от рождения стопа, казалось, должны были заставить девочку отказаться от балета. Однако с ней занимались лучшие педагоги, которые видели талант юной танцовщицы. Екатерина Вазем и Николай Легат научили её работать со своим телом и компенсировать физические проблемы. Уже в 21 год Ольга Преображенская стала солисткой Мариинского театра, какой и оставалась целых 18 лет. В 43 года она начала преподавательскую деятельность, но сцену оставила уже почти в 50 лет.
Эмигрировав из России в 1921 году, Ольга Преображенская сначала жила в Берлине. После возглавила Балетную школу в Ла Скала в Милане, позже перебралась в Париж, открыв собственную Studio Wacker. Сюда съезжались танцоры со всего мира, не обращая внимания на довольно жёсткие методы обучения педагога. 37 лет она давала уроки и мастер-классы, посещали которые Серж Головин, премьер парижской Гранд-опера, прима этого же театра Нина Вырубалова, прима английского Королевского балета Марго Фонтейн и основатель национального театра оперы и балета Кубы Альберто Алонсо.
Борис Романов
После окончания Императорского театрального училища в Петербурге Борис Романов стал настоящей звездой Мариинского театра. Он исполнял характерные партии в постановках, удивляя зрителя своей техникой. О его Шуте в «Щелкунчике», Лучнике в «Половецких плясках», Сатире во «Временах года», Пьеро в «Карнавале» и «Бабочках» и многих других ролях публика отзывалась с неизменным восторгом.
Вместе с тем Борис Романов мечтал о деятельности балетмейстера. В разных театрах он ставил миниатюры и одноактные балеты, в том числе и в антрепризе Дягилева. Огромное влияние на хореографа оказали в своё время постановки Михаила Фокина. Правда, первые шаги на этом пути были восприняты критиками весьма неоднозначно.
После эмиграции Борис Романов основал и возглавил Русский романтический театр в Берлине. Репертуар театра составляли камерные произведения и одноактные балеты, а вот финансовый успех этого предприятия оказался весьма сомнительным. Доходы театра были очень маленькими, и актёры стали уходить из труппы. После гастролей в Италии из 50 человек в театре осталось только 30.
Очень успешным был балет «Трапеция» на музыку Сергея Прокофьева, премьера которого состоялась в Тюрингии в 1925 году. Это была действительно революционная постановка, где впервые балетмейстер использовал цирковые номера и акробатические элементы в балетных сценах. Правда, спасти труппу от финансового краха спектакль уже не мог. После закрытия Русского романтического театра в 1926 году Борис Романов работал с труппами Буэнос-Айреса, Парижа, Милана, был главным балетмейстером Метрополитен-оперы в Нью-Йорке, служил в Чикагской опере и Миланском театре Ла Скала.
Леонид Мясин
Он был не только артистом балета, в юности даже служил в Малом театре, впоследствии же танец целиком завладел жизнью Леонида Мясина. Предложение Дягилева о работе в антрепризе застало Мясина врасплох, однако он согласился. Дебютировал у Дягилева он сразу с главной роли в «Легенде об Иосифе», а вскоре уже самостоятельно поставил свой первый спектакль.
В 21 год Леонид Мясин выпустил первый в истории сюрреалистический балет «Парад» на музыку Эрика Сати, костюмы к которому разрабатывал и изготавливал из картона сам Пабло Пикассо. Это была своеобразная сатира на всё мировое искусство: угловатые, несколько неуклюжие движения танцоров, необычная музыка, в которой слышались не только инструменты, но и бытовые звуки вроде бьющегося стекла или стрекот печатной машинки. Реакция на столь смелую постановку была очень неоднозначной, однако среди шквала критики встречались и те, кто смог понять и оценить по достоинству революционную постановку.
После расставания с Дягилевым Леонид Мясин основал собственную студию, а после смерти последнего возглавил «Русский балет в Монте-Карло».
Михаил Мордкин
Он служил в Большом театре и в 19-летнем возрасте уже исполнял ведущие партии в классических постановках. Он выступал вместе со знаменитой Анной Павловой, покоряя сердца не только российского, но и зарубежного зрителя в Англии и Америке. В США он стал основателем и руководителем собственной труппы «All Star Imperial Russian Ballet», которая в 1910-1912 годах объездила с турами всю страну. После Михаил Мордкин вернулся в Москву, а в 1917 году стал режиссёром Большого театра.
В 1923 году он навсегда переехал в США, где основал школу русского балета и собрал собственную труппу «Mordkin Ballet», которая через 15 лет была преобразована в крупную профессиональную труппу – Американский театр балета.
Его уникальность, как танцора и балетмейстера, была в умении неподражаемо работать с реквизитом: Михаил Мордкин любил танцевать с бутафорией, обыгрывая её и усиливая эффект всего сценического действа.
Джордж Баланчин
В девятилетнем возрасте Георгий Баланчивадзе поступил в Императорское театральное училище, а уже в 17 был зачислен в труппу Государственного театра оперы и балета в Ленинграде, одновременно поступив в консерваторию. Вскоре он вместе с коллегами организовал экспериментальную группу «Молодой балет», где не только танцевал, но и выступал в качестве хореографа.
С гастролей в Германии, состоявшихся в 1924 году, молодой танцор решил не возвращаться. Сначала стал участником «Русских сезонов» Дягилева, поставив в антрепризе первые в мире неоклассические балеты «Аполлон Мусагет» и «Блудный сын» с уникальными ломаными движениями.
В Европе, а затем и в США, куда уехал талантливый хореограф, его знали все под именем Джорджа Баланчина. В США он основал Школу американского балета, изменив представление о танцовщицах, как об эфемерных созданиях. Его ученицы были гибкими и энергичными, напоминали на сцене скорее гимнасток, чем балерин.
Постановки Баланчина отличались серьёзной проработкой композиции и чувственным воплощением эмоций в танце. Он использовал музыку, которая изначально не предназначалась для танца, умело её обыгрывал, показывая мастерство танцоров, выступавших не в изысканных нарядах, а в простых облегающих костюмах. Сложным декорациям хореограф иногда предпочитал игру света и теней, используя сложнейшее сценическое освещение.
В США Джордж Баланчин основал две труппы: «Ballet Society» в 1946 и после неё «New York City Ballet» в 1948 году. Хореограф ушёл из жизни в 1983 году, однако и сегодня существует Фонд его имени, следящий за чистотой постановок балетов Баланчина. В России только три театра получили лицензии на его спектакли: Пермский, Мариинский и Большой.
Ольга Преображенская
Искривление позвоночника и деформированная от рождения стопа, казалось, должны были заставить девочку отказаться от балета. Однако с ней занимались лучшие педагоги, которые видели талант юной танцовщицы. Екатерина Вазем и Николай Легат научили её работать со своим телом и компенсировать физические проблемы. Уже в 21 год Ольга Преображенская стала солисткой Мариинского театра, какой и оставалась целых 18 лет. В 43 года она начала преподавательскую деятельность, но сцену оставила уже почти в 50 лет.
Эмигрировав из России в 1921 году, Ольга Преображенская сначала жила в Берлине. После возглавила Балетную школу в Ла Скала в Милане, позже перебралась в Париж, открыв собственную Studio Wacker. Сюда съезжались танцоры со всего мира, не обращая внимания на довольно жёсткие методы обучения педагога. 37 лет она давала уроки и мастер-классы, посещали которые Серж Головин, премьер парижской Гранд-опера, прима этого же театра Нина Вырубалова, прима английского Королевского балета Марго Фонтейн и основатель национального театра оперы и балета Кубы Альберто Алонсо.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.