Большое путешествие по Марокко: холодный песок Мерзуги

Дорога от Ифрана до Мерзуги — одна из самых красивых и разнообразных, по которым мне приходилось ездить: кедровые леса вскоре сменились марсианскими пейзажами, красно-коричневыми неряшливыми деревнями, затем снова горными хребтами. А уже к вечеру — каменистыми долинами с пальмовыми оазисами. Так ночью мы добрались до Мерзуги — «столицы» небольшой пустыни Эрг-Чебби. На вершине холма тускло светился одинокий фонарик, и мы в середине бескрайней каменной пустыни, как мотылек, летели к свету и теплу. Ни пустыни, ни гор не было видно вокруг — только темнота и звёзды россыпью алмазов на млечном пути.



Фотографии и текст Даниила Коржонова
В Марокко часто бывают моменты, когда чувствуешь себя героем восточной сказки. Это был один из таких моментов: из жилища берберов с широкими, во всю стену, красочными коврами была видна уютная терраса, шипел огонь в камине, а на плите уже булькал чайник. Мы отправились в путь ночью, чтобы встретить рассвет в пустыне, у самых высоких дюн. Наших верблюдов можно было легко найти по фырканию и сопению: три мохнатых зверя были явно недовольны столь ранним (или поздним?) подъёмом. В темноте промелькнул остроконечный капюшон. Капюшон поздоровался с нами и пригласил в путь. Вскоре наши глаза привыкли к безлунной тьме пустыни, и в капюшоне мы различили мальчика-бербера, нашего проводника.


Когда начинает светать, песок пустыни озаряется нежно розовым цветом, и словно лепестки роз лежат перед тобой до горизонта: дюны на сотни метров возвышаются над тобой холодными изящными линиями. Наш проводник-бербер (тоже Мухаммед, кстати) показал нам свой скромный быт — небольшая палатка, печка в земле, вырытый колодец с опущенной туда бочкой. Здесь нам предстояло пережить следующую ночь. А пока у нас есть почти целый день, чтобы исследовать пустыню Эрг-Чебби. Пустыня эта находится на юге, у самой границы Марокко с Алжиром. Она совсем небольшая: с самого высокого бархана можно увидеть её границы с каменной пустыней.








Мы лезем на ближайший гребень. Мухаммед говорит, что нам повезло: нет ветра — зимой часто задувает так, что пройти трудно. Он показывает нам следы на соседнем склоне: «здесь любят кататься на доске — встал и покатил, как по снежному склону. А дети просто приходят с целофановыми пакетами — и на попе скатываются вниз по дюне». Нам же он предложил попрыгать по дюне: широкими шагами, взлетая в воздух, мы спустились к подножию соседней дюны. Острыми линиями она вела высоко в небо. Дюны обычно образуются поперечно ветру: песчинка за песчинкой перелетает за гребень, перемещая дюны порой со скоростью 30-40 метров в год.
























К вечеру мы покорили ещё одну вершину пустыни, одолжив у Мохаммеда джелабу — вот такой наряд с капюшоном.


На самом деле в ней колко и страшно неприятно находиться: она сделана из шерсти верблюда.












Ночью мы грелись у костра. Быт у берберов очень скромный, в основном, сейчас туризм только деньги приносит. И разведение верблюдов тоже помогает выжить. «Раньше верблюдов отправляли в Фес, на шкуры — а теперь себе оставляем», — говорит нам Мухаммед. Когда покров ночи опускается на зимние пески, ощущаешь холодный озноб. Утром было непросто подняться, собрать силы снова идти через пески к нашему лагерю, к выходу из пустыни — но первые лучи солнца согрели, вернули энергию. Сегодня нас ждали древние «замки» берберов — касбы. О самой красивой из них — о касбе Аит-Бен-Хадду — я расскажу в другой части.


По пути к Аит-Бен-Хадду проезжаем несколько «музеев» полезных ископаемых, где нам пытаются продать красивые мраморные каменные столы с аммонитами...


И весьма интересное место — колодцы в каменной пустыне, рядом обитают их владельцы — берберы в нарядах цвета индиго. Колодцы впечатляют размахом: целая сеть на пару-тройку километров, объединенные одним каналом. Когда-то здесь была вода.