Что смотреть на каникулах: лучшие советские киносказки
Есть ностальгический путь провести часть каникул, который точно понравится всей семье: вспомнить любимые советские киносказки детства и пересмотреть их. Добрую половину из них снял Александр Роу, определив манеру сказочного повествования в кино — прибавьте к этому прекрасного актера Георгия Милляра в роли всех самых смешных персонажей да снег за окном — вот они, зимние каникулы из детства.
Александр Роу, 1960
Марья-Искусница стала жертвой противного подводного царя Водокрута Тринадцатого. Тот не знал, что насильно мил не будешь и взял бедную женщину в плен, чтобы она вышивала ему на радость. Фраза «Что воля, что неволя — всё равно» давно стала девизом тяжелых дней жизни в нашей суровой стране, только вот рассчитывать на какого-нибудь отважного героя или героиню, которая бы, закусывая луковицей, разобралась с тиранией, рассчитывать не приходится. В сказке же, по всем правилам, кончается всё хорошо: сын обретает похищенную мать, семья воссоединяется, а смотреть на карнавальных и жутковатых обитателей королевства под толщей воды по-доброму уморительно.
Александр Роу, 1963
В Королевстве кривых зеркал всё наоборот: имена шиворот-навыворот, а если местные зеркала что и отражают, то точно не то, что перед ними. Маленькая девочка Оля и ее зазеркальный двойник Яло в попытке поймать сбежавшего котика нечаянно устраивают революцию. Зеркальщика Гурда, то есть Друга, приговаривают к смерти за отказ подчиняться режиму, так что случайные близнецы решают его спасти. Спев пионерскую песенку, они решают все проблемы — враги унижены и повержены, а Оля и котик счастливо возвращаются домой. Помимо задорного сюжета, смотреть сказку стоит еще и ради прекрасных колоритных персонажей: диктатора-попугая или министра-жабы, — и нехитрой, но на все времена верной морали.
Александр Роу, 1964
«Тепло ли тебе девица?» — от кротости ответа на этот вопрос напрямую зависит судьба персонажа сказки. Отвечаешь с гонором, что вообще-то мороз на дворе — значит, ты герой отрицательный и не получишь от Дедушки Мороза на Новый год ничего. Впрочем, смотреть куда более увлекательно на размалеванную Марфушу Инны Чуриковой, а не аморфную Настеньку. Главная героиня живет судьбой Золушки: ее обижает садистка-мачеха, а после и вовсе отправляет умирать в лес. Спасает всех героев здесь сила любви: любителя заливать Иванушку превращает из медведя обратно в человека доброе дело, а замороженную дедом Морозко Настеньку спасает ее Иванушка в красных сапогах. Сам фильм, по слухам, спасал в одних трусах Милляр, оказавшийся в здании, где хранилась пленка в тот момент, когда случился потоп.
Борис Рыцарев, 1967
В Багдаде всё спокойно — нужно повторять за поющей толпой как мантру при просмотре. Зимой как раз стоит посмотреть что-нибудь про жаркие страны — сюда попадает советская экранизация по мотивам одной из сказок из «Тысячи и одной ночи». Аладдин по версии режиссера совсем не похож на диснеевского очаровательного пройдоху: здесь всё по-другому — с бОльшим размахом и меньшим дурачеством. Бедняк находит лампу, где живет совсем не дружелюбный, а вполне пугающий джинн, похожий, скорее, на языки пламени, при этом за ним охотится злой волшебник-магрибинец. Любовная история Аладдина и капризной царевны Будур разрешится хорошо — но только после того, как они усвоят уроки жизни.
Александр Птушко, 1946
Данила-мастер как пример настоящего трудоголика, погибающего на работе. Его обсессия тайнами ремесла приводит к тому, что парень рушит личное счастье — всё исправится лишь к концу, когда он поймет, что нет ничего важнее живых людей. Соблазняют его не деньги и не слава: как настоящий одержимый, он отправляется на невыполнимое задание к Хозяйке Медной горы, чтобы сделать цветок из камня, неотличимый от настоящего. Экранизация по мотивам сборников Бажова, записавшего легенды уральских горняков, вполне передает дух историй, собранных писателем, а на руку ей играет нетипичный для русской сказки сеттинг. Вместо Иванушек-дурачков и медведей здесь персонификация таинственного камня и сил природы.
Александр Роу, 1961
Формально это самый рождественский фильм — действие здесь происходит в сочельник. Экранизация рассказов Гоголя была лишь вопросом времени: на всякую чертовщину всегда очень весело смотреть и даже минимальные спецэффекты здесь сгодятся. «Ночь перед рождеством», по которой сняты «Вечера на хуторе близ Диканьки», содержит все элементы настоящей зимней сказки: здесь и сверхъестественное, и полеты под луной, и веселая пьянка близких друзей, и снег за окном. Роу, конечно же, нарочно не брал слово «рождество» в название — на момент съемок на такое если и можно было намекать, то только в сатирическом контексте.
Константин Бромберг, 1982
Новогодняя сказка с песнями и немного как будто по ГОСТу, тем не менее каждый год тепло воспринимаемая зрителями со всего постсоветского пространства. Для «Чародеев» братья Стругацкие взяли придуманный ими НИИЧАВО, как будто забыв про всё, что писали ранее, и стали невольными соучастниками очередной сомнительной экранизации самих себя — даже название института поменяли, всё потому, что режиссеру не нравился оригинальный дух истории. Не будь условного источника в виде их же произведений, всё было бы хорошо — так что, чтобы смотреть «Чародеев» стоит забыть, что когда-то был написан «Понедельник начинается в субботу», и без предрассудков окунуться в советские реалии «настоящих» чародеев, готовых представить коллегам волшебную палочку.
Анатолий Граник, 1972
У любимой сказки преподавателей детского сада помимо мультипликационной есть и киноверсия, при этом очень красивая и без лишних долгих планов под патетическую симфоническую музыку. Маршак, переиначивая сюжет чешской писательницы, рассказывает поучительную историю о том, что не зря в мире заведен определенный порядок вещей, а грубостью и капризами ничего доброго не добьешься. Любители уезжать в Таиланд рассмеются первой догме в лицо, а для всех же, кто остается зимовать здесь, фильм про то, почему в декабре не может быть апреля, сработает как успокоительная таблетка.
Геннадий Васильев, 1975
В «Финисте — Ясном Соколе» сошлись поистине титанические труды: здесь есть и целый пласт славянского фольклора, и сценарий скончавшегося уже к моменту съемок Роу, и пьеса Шестакова в качестве базового материала. Защищающий родную землю богатырь здесь уходит на второй план: сказка оказалась очень смешным и даже феминистским взглядом на традиционный сюжет. В «Финисте» спасают всех Алёнушка и старушки-веселушки, расчищая дорогу сначала заколдованному, а затем пойманному в плен пахарю, который должен победить главного злодея, взяв на себя ответственность по защите Руси.
Александр Роу, 1944
Фольклорный сюжет про Кощея пришелся как нельзя кстати во время съемок: в самый разгар Второй мировой Роу снимает духоподъемную черно-белую историю для всех возрастов про то, как добрый молодец спасает красу Марью Моревну от злого Кащея Бессмертного. Смотреть черно-белую классику, где Милляр совсем не кривляется и поистине внушает ужас, можно совершенно не проводя никаких параллелей со спасением русской земли от фашистских захватчиков, а исключительно как драматическую историю со сказочными элементами про вечное противостояние добра и зла.
Марья-Искусница
Александр Роу, 1960
Марья-Искусница стала жертвой противного подводного царя Водокрута Тринадцатого. Тот не знал, что насильно мил не будешь и взял бедную женщину в плен, чтобы она вышивала ему на радость. Фраза «Что воля, что неволя — всё равно» давно стала девизом тяжелых дней жизни в нашей суровой стране, только вот рассчитывать на какого-нибудь отважного героя или героиню, которая бы, закусывая луковицей, разобралась с тиранией, рассчитывать не приходится. В сказке же, по всем правилам, кончается всё хорошо: сын обретает похищенную мать, семья воссоединяется, а смотреть на карнавальных и жутковатых обитателей королевства под толщей воды по-доброму уморительно.
Королевство кривых зеркал
Александр Роу, 1963
В Королевстве кривых зеркал всё наоборот: имена шиворот-навыворот, а если местные зеркала что и отражают, то точно не то, что перед ними. Маленькая девочка Оля и ее зазеркальный двойник Яло в попытке поймать сбежавшего котика нечаянно устраивают революцию. Зеркальщика Гурда, то есть Друга, приговаривают к смерти за отказ подчиняться режиму, так что случайные близнецы решают его спасти. Спев пионерскую песенку, они решают все проблемы — враги унижены и повержены, а Оля и котик счастливо возвращаются домой. Помимо задорного сюжета, смотреть сказку стоит еще и ради прекрасных колоритных персонажей: диктатора-попугая или министра-жабы, — и нехитрой, но на все времена верной морали.
Морозко
Александр Роу, 1964
«Тепло ли тебе девица?» — от кротости ответа на этот вопрос напрямую зависит судьба персонажа сказки. Отвечаешь с гонором, что вообще-то мороз на дворе — значит, ты герой отрицательный и не получишь от Дедушки Мороза на Новый год ничего. Впрочем, смотреть куда более увлекательно на размалеванную Марфушу Инны Чуриковой, а не аморфную Настеньку. Главная героиня живет судьбой Золушки: ее обижает садистка-мачеха, а после и вовсе отправляет умирать в лес. Спасает всех героев здесь сила любви: любителя заливать Иванушку превращает из медведя обратно в человека доброе дело, а замороженную дедом Морозко Настеньку спасает ее Иванушка в красных сапогах. Сам фильм, по слухам, спасал в одних трусах Милляр, оказавшийся в здании, где хранилась пленка в тот момент, когда случился потоп.
Волшебная лампа Аладдина
Борис Рыцарев, 1967
В Багдаде всё спокойно — нужно повторять за поющей толпой как мантру при просмотре. Зимой как раз стоит посмотреть что-нибудь про жаркие страны — сюда попадает советская экранизация по мотивам одной из сказок из «Тысячи и одной ночи». Аладдин по версии режиссера совсем не похож на диснеевского очаровательного пройдоху: здесь всё по-другому — с бОльшим размахом и меньшим дурачеством. Бедняк находит лампу, где живет совсем не дружелюбный, а вполне пугающий джинн, похожий, скорее, на языки пламени, при этом за ним охотится злой волшебник-магрибинец. Любовная история Аладдина и капризной царевны Будур разрешится хорошо — но только после того, как они усвоят уроки жизни.
Каменный цветок
Александр Птушко, 1946
Данила-мастер как пример настоящего трудоголика, погибающего на работе. Его обсессия тайнами ремесла приводит к тому, что парень рушит личное счастье — всё исправится лишь к концу, когда он поймет, что нет ничего важнее живых людей. Соблазняют его не деньги и не слава: как настоящий одержимый, он отправляется на невыполнимое задание к Хозяйке Медной горы, чтобы сделать цветок из камня, неотличимый от настоящего. Экранизация по мотивам сборников Бажова, записавшего легенды уральских горняков, вполне передает дух историй, собранных писателем, а на руку ей играет нетипичный для русской сказки сеттинг. Вместо Иванушек-дурачков и медведей здесь персонификация таинственного камня и сил природы.
Вечера на хуторе близ Диканьки
Александр Роу, 1961
Формально это самый рождественский фильм — действие здесь происходит в сочельник. Экранизация рассказов Гоголя была лишь вопросом времени: на всякую чертовщину всегда очень весело смотреть и даже минимальные спецэффекты здесь сгодятся. «Ночь перед рождеством», по которой сняты «Вечера на хуторе близ Диканьки», содержит все элементы настоящей зимней сказки: здесь и сверхъестественное, и полеты под луной, и веселая пьянка близких друзей, и снег за окном. Роу, конечно же, нарочно не брал слово «рождество» в название — на момент съемок на такое если и можно было намекать, то только в сатирическом контексте.
Чародеи
Константин Бромберг, 1982
Новогодняя сказка с песнями и немного как будто по ГОСТу, тем не менее каждый год тепло воспринимаемая зрителями со всего постсоветского пространства. Для «Чародеев» братья Стругацкие взяли придуманный ими НИИЧАВО, как будто забыв про всё, что писали ранее, и стали невольными соучастниками очередной сомнительной экранизации самих себя — даже название института поменяли, всё потому, что режиссеру не нравился оригинальный дух истории. Не будь условного источника в виде их же произведений, всё было бы хорошо — так что, чтобы смотреть «Чародеев» стоит забыть, что когда-то был написан «Понедельник начинается в субботу», и без предрассудков окунуться в советские реалии «настоящих» чародеев, готовых представить коллегам волшебную палочку.
Двенадцать месяцев
Анатолий Граник, 1972
У любимой сказки преподавателей детского сада помимо мультипликационной есть и киноверсия, при этом очень красивая и без лишних долгих планов под патетическую симфоническую музыку. Маршак, переиначивая сюжет чешской писательницы, рассказывает поучительную историю о том, что не зря в мире заведен определенный порядок вещей, а грубостью и капризами ничего доброго не добьешься. Любители уезжать в Таиланд рассмеются первой догме в лицо, а для всех же, кто остается зимовать здесь, фильм про то, почему в декабре не может быть апреля, сработает как успокоительная таблетка.
Финист — Ясный Сокол
Геннадий Васильев, 1975
В «Финисте — Ясном Соколе» сошлись поистине титанические труды: здесь есть и целый пласт славянского фольклора, и сценарий скончавшегося уже к моменту съемок Роу, и пьеса Шестакова в качестве базового материала. Защищающий родную землю богатырь здесь уходит на второй план: сказка оказалась очень смешным и даже феминистским взглядом на традиционный сюжет. В «Финисте» спасают всех Алёнушка и старушки-веселушки, расчищая дорогу сначала заколдованному, а затем пойманному в плен пахарю, который должен победить главного злодея, взяв на себя ответственность по защите Руси.
Кащей Бессмертный
Александр Роу, 1944
Фольклорный сюжет про Кощея пришелся как нельзя кстати во время съемок: в самый разгар Второй мировой Роу снимает духоподъемную черно-белую историю для всех возрастов про то, как добрый молодец спасает красу Марью Моревну от злого Кащея Бессмертного. Смотреть черно-белую классику, где Милляр совсем не кривляется и поистине внушает ужас, можно совершенно не проводя никаких параллелей со спасением русской земли от фашистских захватчиков, а исключительно как драматическую историю со сказочными элементами про вечное противостояние добра и зла.
Комментариев 4
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.