История профессии палача в царской России
Во времена царского правления профессия палача всегда была востребованной – нет, не из-за большого объёма «работы», а по причине недостатка желающих становиться мастером заплечных дел. Несмотря на хорошее жалованье и дополнительную оплату, он всегда вызывал осуждение всех слоёв общества, которое традиционно относило палачей к самому низкому социальному сословию. И всё же страна не оставалась без тех, кто выполнял эту грязную «работу» – часто неволей на неё шли те, кто не имел ни единого шанса на будущее.
До 19 века палачи выбирались добровольно, на основе первого в своём роде нормативного акта – «Боярского приговора 1681 года», – который регламентировал деятельность этой специфической профессии. Охотником (добровольцем) мог стать любой из посадских или вольных людей города. В случае, когда желающих не находилось, посадских обязывали самим искать палачей «хоть из самого гулящего люда, но, чтобы непременно он в городе был». Всего же, согласно Указу Сената от 10 июня 1742 года, уездный город должен был иметь одного палача, губернский – двух, а столица – трёх мастеров заплечных дел.
Впрочем, охотников в провинциальных городах всегда не хватало, и палача для исполнения приговора, приходилось «выписывать» из столицы. Из-за подобного дефицита, долгое время в России существовала практика выбирать помощников ката из числа зрителей, пришедших посмотреть экзекуцию. Любой из них мог добровольно выступить в роли своеобразной подставки, согласившись держать на своих плечах осуждённого, которого намеревались бить кнутом.
Желающих помогать в таких случаях, практически никогда не находилось, и власти вынуждены были принуждать к этому силой, не учитывая ни чинов, ни сословия. Только после Указа № 13108 от 28 апреля 1768 года, из-за возникающих «неустройств и обид гражданам», подобную практику запретили, заменив её принудительным выбором среди лиц, являющихся преступниками.
Первоначально особых государственных льгот палачи не имели, в частности, из-за того, что занятие организовывалось больше на добровольно-принудительной, а не штатной основе. Тем не менее, профессионалы в своём деле никогда не нуждались в деньгах, беря взятки от родственников или осуждённых за послабление во время телесного наказания.
Лишь в период царствования Николая I, который хотел укрепить «престиж профессии», произошло существенное повышение жалованья палачам. Так, в Санкт-Петербурге и Москве катам установили выплачивать по 300-400 руб., а в губернских городах по 200-300 руб. в год. Это при том, что цена, например, на дойную корову варьировалась в пределах 3-5 рублей. Кроме фиксированного оклада, палачи получали деньги на питание («кормовые»), деньги на покупку казённой одежды (58 руб.) и «командировочные» за выезд на экзекуцию в другой город.
Впрочем, и такая мера не привела к потоку добровольцев – по факту не нашлось ни одного желающего, согласившегося даже ради больших (по тем временам) сумм истязать людей. Чтобы как-то выйти из положения, Государственным советом зимой 1833 года было принято решение назначать «в сию должность» приговорённых к смерти уголовных преступников, игнорируя их несогласие и протесты. Такие лица освобождались от наказания, но были обязаны отработать в палачах три года без жалованья, получая только двойное питание и арестантскую одежду.
Перед тем, как приступить к обязанностям, будущие каты проходили обучение – перенимали теорию и практику у уже состоявшихся палачей. Так как орудий наказаний было несколько, требовалось научиться владеть каждым из них. Впрочем, обычно специализация проходила по 3-4 видам, которые чаще всего применялись в конкретной тюрьме – в основном это были розги, палки, кнут или клеймение.
Так, обучение порке розгами или кнутом проводилось в течение года на манекене – кандидат в палачи оттачивал своё мастерство по несколько часов ежедневно в специальном помещении тюрьмы. Лишь овладев некоторыми навыками, он допускался в качестве помощника к настоящим экзекуциям, чтобы не только воочию наблюдать за работой «учителя», но и привыкнуть к обстановке с кровью и криками истязаемых людей.
Постепенно ученик переходил к выполнению несложных действий – порке, к примеру, плетями или розгами. В то же время новичков к кнуту не допускали, пока он не набьёт руку и полностью не свыкнется с тяжёлой сопутствующей атмосферой. Ежедневные занятия проходили с использованием учебных орудий – непросоленных кнутов и розог, тогда как для реальной экзекуции, пыточные инструменты всегда имели солёный «язык» для придания больших болевых ощущений.
Порка кнутом считалась в России самым изуверским видом наказания и нередко приводила к смерти осуждённого. Ей подвергались и мужчины, и женщины, независимо от их сословия и принадлежности к дворянскому роду. Наравне с кнутом использовались розги, палки, плети, батоги, кошки, клейма и линьки.
Изначально все инструменты палача хранились в той же комнате, где жил тюремный кат. Однако летом 1832 года произошёл непозволительный инцидент – «инвентарь» в количестве двух штук был продан московским палачом за 500 руб. посреднику, который перепродал кнуты французскому князю Экмюльскому – сыну одного из маршалов Наполеона. Покупку, тайно вывезенную за границу, демонстрировали в Париже, и русская «диковинка» произвела там настоящий фурор.
Происшествие вызвало гнев императора Николая I, который сразу же приказал обустроить тюрьмы специальными опечатанными шкафами, чтобы инструменты палачей хранились именно в них и выдавались исключительно после отметки в специальном журнале. Пришедшие в негодность орудия наказания запрещалось не только продавать, но и дарить, хранить и даже показывать посторонним. Списанный инструмент, как казённое имущество, снимался с инвентарного учёта, после чего сжигался или закапывался на территории тюремного погоста.
Кого выбирали в палачи в царской России
До 19 века палачи выбирались добровольно, на основе первого в своём роде нормативного акта – «Боярского приговора 1681 года», – который регламентировал деятельность этой специфической профессии. Охотником (добровольцем) мог стать любой из посадских или вольных людей города. В случае, когда желающих не находилось, посадских обязывали самим искать палачей «хоть из самого гулящего люда, но, чтобы непременно он в городе был». Всего же, согласно Указу Сената от 10 июня 1742 года, уездный город должен был иметь одного палача, губернский – двух, а столица – трёх мастеров заплечных дел.
Впрочем, охотников в провинциальных городах всегда не хватало, и палача для исполнения приговора, приходилось «выписывать» из столицы. Из-за подобного дефицита, долгое время в России существовала практика выбирать помощников ката из числа зрителей, пришедших посмотреть экзекуцию. Любой из них мог добровольно выступить в роли своеобразной подставки, согласившись держать на своих плечах осуждённого, которого намеревались бить кнутом.
Желающих помогать в таких случаях, практически никогда не находилось, и власти вынуждены были принуждать к этому силой, не учитывая ни чинов, ни сословия. Только после Указа № 13108 от 28 апреля 1768 года, из-за возникающих «неустройств и обид гражданам», подобную практику запретили, заменив её принудительным выбором среди лиц, являющихся преступниками.
Какими способами цари повышали «престиж профессии»
Первоначально особых государственных льгот палачи не имели, в частности, из-за того, что занятие организовывалось больше на добровольно-принудительной, а не штатной основе. Тем не менее, профессионалы в своём деле никогда не нуждались в деньгах, беря взятки от родственников или осуждённых за послабление во время телесного наказания.
Лишь в период царствования Николая I, который хотел укрепить «престиж профессии», произошло существенное повышение жалованья палачам. Так, в Санкт-Петербурге и Москве катам установили выплачивать по 300-400 руб., а в губернских городах по 200-300 руб. в год. Это при том, что цена, например, на дойную корову варьировалась в пределах 3-5 рублей. Кроме фиксированного оклада, палачи получали деньги на питание («кормовые»), деньги на покупку казённой одежды (58 руб.) и «командировочные» за выезд на экзекуцию в другой город.
Впрочем, и такая мера не привела к потоку добровольцев – по факту не нашлось ни одного желающего, согласившегося даже ради больших (по тем временам) сумм истязать людей. Чтобы как-то выйти из положения, Государственным советом зимой 1833 года было принято решение назначать «в сию должность» приговорённых к смерти уголовных преступников, игнорируя их несогласие и протесты. Такие лица освобождались от наказания, но были обязаны отработать в палачах три года без жалованья, получая только двойное питание и арестантскую одежду.
Как кандидаты в палачи обучались мастерству
Перед тем, как приступить к обязанностям, будущие каты проходили обучение – перенимали теорию и практику у уже состоявшихся палачей. Так как орудий наказаний было несколько, требовалось научиться владеть каждым из них. Впрочем, обычно специализация проходила по 3-4 видам, которые чаще всего применялись в конкретной тюрьме – в основном это были розги, палки, кнут или клеймение.
Так, обучение порке розгами или кнутом проводилось в течение года на манекене – кандидат в палачи оттачивал своё мастерство по несколько часов ежедневно в специальном помещении тюрьмы. Лишь овладев некоторыми навыками, он допускался в качестве помощника к настоящим экзекуциям, чтобы не только воочию наблюдать за работой «учителя», но и привыкнуть к обстановке с кровью и криками истязаемых людей.
Постепенно ученик переходил к выполнению несложных действий – порке, к примеру, плетями или розгами. В то же время новичков к кнуту не допускали, пока он не набьёт руку и полностью не свыкнется с тяжёлой сопутствующей атмосферой. Ежедневные занятия проходили с использованием учебных орудий – непросоленных кнутов и розог, тогда как для реальной экзекуции, пыточные инструменты всегда имели солёный «язык» для придания больших болевых ощущений.
Какой «инструмент» использовали палачи и где его хранили
Порка кнутом считалась в России самым изуверским видом наказания и нередко приводила к смерти осуждённого. Ей подвергались и мужчины, и женщины, независимо от их сословия и принадлежности к дворянскому роду. Наравне с кнутом использовались розги, палки, плети, батоги, кошки, клейма и линьки.
Изначально все инструменты палача хранились в той же комнате, где жил тюремный кат. Однако летом 1832 года произошёл непозволительный инцидент – «инвентарь» в количестве двух штук был продан московским палачом за 500 руб. посреднику, который перепродал кнуты французскому князю Экмюльскому – сыну одного из маршалов Наполеона. Покупку, тайно вывезенную за границу, демонстрировали в Париже, и русская «диковинка» произвела там настоящий фурор.
Происшествие вызвало гнев императора Николая I, который сразу же приказал обустроить тюрьмы специальными опечатанными шкафами, чтобы инструменты палачей хранились именно в них и выдавались исключительно после отметки в специальном журнале. Пришедшие в негодность орудия наказания запрещалось не только продавать, но и дарить, хранить и даже показывать посторонним. Списанный инструмент, как казённое имущество, снимался с инвентарного учёта, после чего сжигался или закапывался на территории тюремного погоста.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.