Ограниченная жизнь предметов уличного искусства

В конце осени стену одного из московских домов украсило масштабное изображение имперских штурмовиков из «Звездных войн», однако, недавно его не стало. Стену попросту закрасили. Кого-то это возмутило, кого-то нет, но именно об ограниченной жизни предметов уличного искусства, речь пойдет далее.






Дворники с краской вообще часто что-то закрашивают в Москве. Они как пилоты фашистских бомбардировщиков, каждое утро выходят на задание, чтобы стереть с лица города культурные следы его жителей. Дворники закрашивают не только граффити, они закрашивают гранит на памятниках архитектуры, они закрашивают окна домов, заборы, и многое другое (я писал об этом здесь и здесь). Иногда из окна своего бомбардировщика дворник видит что-то особенно прекрасное и отказывается выполнять приказ. Через много лет его дети будут рассказывать журналистам истории, как их папа увидел на одной из стен работу Паши 183 и несмотря на задание сохранил ее.




Работы уличных художников уничтожают по всему миру. Иногда это делают городские власти. В Великобритании по этому поводу уже много лет идут споры. Закрашивать работы легендарного Бэнкси это вандализм? Или сами работы Бэнкси вандализм? Несколько лет назад был случай, когда мэрия города Клактон-он-Си распорядилась закрасить одну из работ Бэнкси, обличающую иммиграционную политику Британии. После скандала им пришлось извиняться перед общественностью. Несколько работ, которые сохранились, закрыли пластиком.






Я не вижу ничего плохого в том, что работы уличных художников закрашивают. Более того, уничтожение работы является не менее важным этапом в ее жизни, чем создание. Весь смысл уличного искусства в том, что работа исчезает также неожиданно, как и появляется. И дворник с краской в уличном искусстве всегда будет соавтором уличного художника. Переживать за утраченный стрит-арт это все равно, что переживать из-за растаявшей ледяной скульптуры.

Когда художник рисует на стене дома свой очередной шедевр, он не знает, сколько работа будет существовать. Может быть несколько часов, а может быть несколько лет. Это совершенно нормальный процесс. Он и придает ценность работам. В Лондоне, где, наверное, самая большая в мире концентрация уличного искусства, стены некоторых домов перекрашивают чуть ли не раз месяц. Не городские власти, а сами уличные художники. На месте одного шедевра, появляется другой, а вскоре и его закрасят. Новичок своими кривыми лапами может закрасить работу художника с мировым именем, которая стоит сотни тысяч фунтов и будет прав.

Вот, например, история трансформаций одной стены в Лондоне:

Сначала тут был "Хэппи-Мил" />




Потом стало что-то антивоенное. По-моему, NemO's был круче, это что-то беззубое и попсовое.




В 2014-м было так, это снова Borondo. Название работы – "Cheese" />




В феврале 2015 года:




В августе 2015 года:




Иногда стена вообще становится полем битвы между двумя художниками, как это было с Бэнкси и Роббо.




За что стоит действительно переживать, так это то, что городские власти запустить свои лапы в тему уличного искусства и попытаться его контролировать. Изначально нелегальное, остросоциальное, неожиданное, оно превращается в муниципальное говно. Мэрия раздает каким-то криволапым патриотам стены домов, мэрия считает, что в праве решать, что нужно рисовать, а что что нет. Министерство культуры во главе с Мединским своими липкими лапками пытается приручить уличное искусство, чтобы сделать его рупором пропаганды.








Вот это проблема, вот за это надо переживать. А за настоящее уличное искусство, которого в России настолько мало, что каждую работу хочется в музей отправить, переживать не надо. Оно и без ваших переживаний вас переживет.

пруф